Улица Дизенгоф

В относительно недавние доперестрочные времена практически каждая главная улица любого уважающего себя российского города носила имя Ленина. В Грузии не было населенного пункта без проспекта Руставели, на Украине - без бульвара Шевченко и т.д..

В Израиле улицы называют именами царей (Давида, Соломона и т.д.), мудрецов Торы и выдающихся раввинов (Рамбама, рава Кука, раби Акивы) и, конечно же, отцов-основателей государства, президентов и других вошедших в историю личностей - хороших и разных.

Проспект Ротшильда или бульвар Бен-Гуриона вы обнаружите в каждом городе. Но улица Дизенгоф - единственная, уникальная, неповторимая! Это - визитная карточка Тель-Авива. Кто не гулял по Дизенгоф, не пил ароматный эспрессо в уютных, похожих на парижские кафе, тот может считать, что в Тель-Авиве он не был.

Архитектура улицы Дизенгоф - ужасающая эклектика. Старые, начала прошлого века постройки соседствуют с аккуратненькими, но безликими современными зданиями. На первый взгляд - ни собственного стиля, ни музеев, ни крупных (за исключением нелепо торчащей на пересечении с Кинг Джордж высотки Дизенгоф-центра) объектов торговли. Тогда отчего же именно за этой улицей прочно закрепилась репутация «души Тель-Авива»?

Шагаю по Дизенгоф. Точнее - неспешно прогуливаюсь. Пробежаться по этой улице - значит ничего не увидеть, не почувствовать и не понять. Время замедляет здесь свой ход, властно увлекая нас в прошлое, к началу ХХ века.

В 1911 году в первом еврейском поселке Палестины - Тель-Авиве был избран первый мэр - Меир Дизенгоф. Уроженец местечка Акимовичи, что в Бессарабии, он получил во Франции специальность инженера-химика. В 1892 году барон Эдмонд Ротшильд уговорил Дизенгофа отправиться в Эрец-Исраэль, чтобы руководить в Тантуре стеклодувной фабрикой. В изготовленные там бутылки планировалось разливать вина, произведенные в еврейских поселениях.

Однако молодой инженер не задержался надолго на Святой земле: в 1897 году Дизенгоф вернулся в Россию и поселился в Одессе. Казалось бы, живи и радуйся. Но беспокойная душа требовала простора и новых приключений.

В 1905 году Дизенгоф перебрался в Эрец-Исраэль насовсем, а в 1909-м создал компанию «Ахузат байт», в задачи которой входило строительство еврейского квартала неподалеку от арабского Яффо. В один прекрасный день 66 семей добровольцев собрались на берегу Средиземного моря, чтобы провести лотерею: победители получат право вселиться в строящиеся дома. Счастливчиков оказалось 60, шесть семей отсеялось. Они-то и стали первыми горожанами. А еще через пять лет в заметно разросшемся Тель-Авиве - и снова по инициативе Дизенгофа - была основана гимназия «Герцлия», преподавание в которой велось на иврите.

Неисправимый мечтатель и фантазер, Дизенгоф пророчил только что родившемуся городку великое будущее. Человек спонтанный и непредсказуемый, он зачастую вел себя по-детски. Так, однажды мэр пригласил толпу журналистов на торжественное открытие морского порта. Притащилась добрая сотня репортеров, многие волокли по песку тяжеленные фотокамеры. Каково же было возмущение тружеников пера, когда они не увидели ровным счетом ничего, кроме лазурного моря, синего неба да золотистых дюн.

«Леди и джентльмены! - обратился Дизенгоф, как ни в чем не бывало, к разъяренной толпе. - Я все еще помню тот день, когда в Тель-Авиве не было морского порта».

Эта речь (как и многие другие) оказалась пророческой: порт был построен, но... четверть века спустя!

Поднимаюсь на площадь Дизенгоф, увенчанную поющим фонтаном. Сверху открывается невразумительная, лишенная какого бы то ни было лоска панорама: направо пойдешь - на улицу Заменгоф попадешь, налево пойдешь - в кинотеатр придешь, а прямо пойдешь - будешь шагать долго-долго, целых три километра. Потому что Дизенгоф - одна из самых длинных улиц в Тель-Авиве.

Кстати, до 1934 года она носила совсем другое название: 187-th Street. Почему не первая и не девятая, а 187-я? Видимо, Дизенгоф продолжал фантазировать: ему казалось, что Тель-Авив станет филиалом Нью-Йорка.

В современный ивритский сленг прочно вошел такой термин, как «леиздангеф» - то есть прогуляться по улице, основанной неординарным мэром. И хотя по обе стороны проезжей части расположены эксклюзивные бутики, предлагающие покупателям одежду и обувь «а-ля Дизенгоф», торговля здесь - последнее дело. Главное - атмосфера! Здесь тусуются панки, собирается богемная публика, дефилируют обалдевшие от новых впечатлений туристы.

На сегодняшний день дизенгофская мода - верх космополитизма. Смешение стилей чудовищно: куцые французские юбчонки, американские футболки, британская бижутерия, испанская обувь (в том числе тяжеленные сапоги, из которых законодательницы Стиля не вылезают даже в 35-градусную жару). Но, наряду со всей этой внешней пестротой и «отвязанностью», Дизенгоф бережно хранит трогательные воспоминания о прошлом. Поговорите с пенсионерами (многие, подобно Меиру Дизенгофу, - выходцы из наших краев и прекрасно изъясняются по-русски). Сколько невероятных историй вам будет рассказано!

Кто-то непременно вспомнит, что в 1937 году, когда Дизенгоф скончался, основанный им Тель-Авив был уже крупным городом с населением в 160.000 человек. Другой непременно поведает, что Дизенгоф, подобно многим репатриантам-россиянам, до конца своих дней страдал «раздвоением личности»: в архиве Тель-Авивского муниципалитета до сих пор хранятся письма мэра, составленные по-русски, а не на иврите! Да и мемуары, изданные в 1931 году, Меир Дизенгоф назвал так: «С Тель-Авивом - в галуте».

Заветной мечтой Дизенгофа было превратить Тель-Авив в типично западный город, принципиально отличный от провинциальных еврейских местечек Восточной Европы.

И эта мечта сбылась. Правда, с существенным опозданием, когда Меира Дизенгофа уже не было в живых. Сегодняшний Тель-Авив - второй по численности населения город Израиля. Но - первый и единственный западный мегаполис с темпераментным восточным нравом.

Впрочем, чтобы вчувствоваться в уникальный характер этого города, пройдитесь по Дизенгоф. Только не спешите, пожалуйста: не пропустите чудо!

Леонид Келлер